Статьи

Home › News

Интервью с Владимиром Гусевым, Русский музей

30.09.2017

стройка века

Владимир Гусев

Русский музей под руководством своего директора за четверть века превратился в настоящую империю, дворцы и парки которой содержатся в идеальном порядке.

В каком направлении развивается музей?

Стратегия заключается в том, чтобы изменить и в самой России, и за границей отношение к русскому изобразительному искусству как к второстепенному, вечно догоняющему западное по обочине, в пыли. А такая позиция, к сожалению, до сих пор характерна даже для некоторых наших коллег-искусствоведов, которые видят его ценность все в том же старом джентльменском наборе: иконы, передвижники и авангард. Пока из-за недостатка информации, и мы это прекрасно понимаем, ГРМ не входит в рейтинги ведущих музеев мира и значительно уступает в известности Эрмитажу или ГМИИ имени Пушкина. Удастся переломить это мнение о вторичности — изменится и восприятие Русского музея, самого богатого собрания национального искусства в стране, которое в четыре раза больше коллекции Третьяковской галереи. На Западе до сих пор почти не знают нашего искусства, а когда видят, поражаются его качеству — ситуация медленно, но меняется.

Сегодня ГРМ — это огромная территория в центре Петербурга.

Да, и завоеванная мирным путем. Этот процесс не был продиктован гигантоманией. Мы осознаем, что создавать империи очень привлекательная авантюра, но потом их надо содержать, иначе они разрушаются. Дворцы — Мраморный, Строгановский, а затем и Михайловский замок — город передавал нам один за другим, потому что видел, как мы их возрождаем из руин. Сегодня у нас шестнадцать исторических зданий, включая даже ферму авторства Росси под Павловском, и в какой-то момент мы с коллегами приняли решение остановиться и ничего больше не брать: сил у нас не прибавлялось, в отличие от седины. А буквально на следующий день после этого мне позвонил тогдашний губернатор и предложил включить в число объектов Русского музея еще и Летний сад с Марсовым полем. Я взял три дня на размышление, собрал своих заместителей и предложил им все обдумать, сказал, что буду только рад, если они ответят «нет». От Марсова поля нам хватило ума отказаться, а на Летний сад мы согласились, потому что он имеет общее происхождение с Михайловским и садом вокруг Инжерного замка: в петровские времена это были три части одного целого.